25 декабря в результате крушения самолета над Черным морем погибли 92 человека. Среди них — руководитель БФ «Справедливая помощь» Елизавета Петровна Глинка, больше известная просто как доктор Лиза
Доктор Лиза Глинка была настоящим героем российской благотворительности. Еще в пятницу портал «Милосердие» брал у Елизаветы Петровны комментарий о ситуации в Донбассе. Невозможно поверить в случившееся.
Царство Небесное Елизавете Петровне и всем погибшим в этой катастрофе.
Сегодня мы вспоминаем доктора Лизу — горячую, самоотверженную, порой жесткую, искреннюю и очень живую. Ниже — ее биография и ее высказывания из разных интервью.
Биография
Елизавета Петровна Глинка (Поскребышева), известная под сетевым псевдонимом «Доктор Лиза», родилась в Москве 20 февраля 1962 года в Москве в семье военного. Мать Елизаветы Глинки — известный врач, автор книг по кулинарии и телеведущая Галина Поскребышева.
Окончив в 1986 году Второй московский государственный медицинский институт имени Пирогова по специальности «детский реаниматолог-анестезиолог», вместе с мужем, американским юристом русского происхождения Глебом Глинкой уехала в США. Там она начала работать в хосписе, и получила второе медицинское образование по специальности «паллиативная медицина», окончив Дартмутскую медицинскую школу (Dartmouth Medical School).
В конце девяностых годов Елизавета Глинка с супругом, получившим работу на Украине, переехала в Киев. Там она стала организатором службы патронажной паллиативной помощи и первого на Украине бесплатного хосписа при онкологическом центре. После окончания срока контракта мужа семья вернулась в США, однако Елизавета Глинка продолжала поддерживать киевский хоспис.
В 2007 году, после возвращения в Москву, она основала и возглавила благотворительный фонд «Справедливая помощь». Изначально предполагалось, что он будет оказывать хосписную помощь неонкологическим больным. Однако впоследствии организации пришлось взять на себя заботу о различных категориях нуждающихся, в том числе — о бездомных и малоимущих. Волонтеры фонда раздают бездомным еду, теплую одежду и лекарства. Также регулярную помощь получают десятки нуждающихся семей в разных регионах России.
Летом 2010 года фонд «Справедливая помощь» участвовал в сборе помощи пострадавшим от многочисленных лесных пожаров. Развернутая тогда кампания привлекла к его деятельности значительное общественное внимание. Зимой 2010-2011 года фонд занимался организацией пунктов обогрева для бездомных в Москве.
В январе 2012 года Елизавета Глинка вошла в число учредителей Лиги избирателей, с чем связывают проведенную тогда внеплановую проверку фонда и временную блокировку его счетов. Осенью 2012 года она была включена в состав Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ).
С началом вооруженного конфликта на юго-востоке Украины Елизавета Глинка приняла активное участие в оказании помощи жителям непризнанных республик, в том числе — в эвакуации в Россию раненных и больных детей. Эти действия, а также ее заявление о том, что она не увидела в Донецке российских войск, вызвали обвинения со стороны ряда прежних единомышленников.
О профессии
(Интервью порталу «Милосердие.ру», январь 2007 года)
О цене спасения детей
— Моя задача — вывезти раненых и больных детей, для того чтобы они получили квалифицированную бесплатную помощь, теплую одежду, еду и запас медикаментов. И мне все равно, как это будет сделано.
Любой ценой, я подчеркиваю и везде говорила об этом и буду говорить. Буду спасать любой ценой, с кем угодно буду договариваться, куда угодно вывезу, хоть в Китай! Лишь бы жил. Потому что не я давала эту жизнь этому ребенку. И если кто-то ее отнимает, не мое дело разбираться, зачем и почему. Потому что я врач. Мое дело — вытянуть его из ада и положить в нормальную больницу.
(Из интервью порталу Сноб.ru, ноябрь 2014. Тогда доктор Лиза подвергалась жесткой критике со стороны оппозиции за поддержку «Единой России»)
Об убеждениях
— Я работаю с теми людьми, чьи убеждения не разделяет — ну скажу так — подавляющая часть общества. Это бездомные, это малоимущие, это нищие, это больные. И, наконец, психически больные, их сейчас особенно много здесь.
Я работаю с отверженными и преданными. И не все меня в этом понимают.
Шесть лет назад, к примеру, были люди, которые помогали нашему фонду «Справедливая помощь», давали мне деньги, но говорили: «Только не на бездомных». А сегодня, знаешь, что изменилось? Сегодня так: есть люди, которые дают деньги фонду и говорят: «Только не на бездомных», а есть люди, которые дают деньги и говорят: «Только — на бездомных».
Я на это реагирую так: уважаю свободу выбора. Поэтому благодарна всем, кто помогает мне помогать.
Короче, никого ни в чем не перевоспитываю и не переубеждаю. Но оставляю за собой право поступать так, как считаю необходимым.
Меня часто спрашивают: почему я помогаю тем, кому помогаю? Всем этим странным, страшным людям. Отвечаю: «Потому что они тоже люди. Других причин нет».
(Интервью «Новой газете», октябрь 2014)
О справедливости
— Попрекать куском хлеба нельзя никого — даже бездомного. Вернее, бездомного в особенности. Надо сделать дело — и забыть об этом. Даже если меня обманывают. Лучше я покормлю того, кто и так не очень голодный, чем случайно откажу тому, кому на самом деле нечего есть.
(Интервью журналу «Фома«, июнь 2012)
О выгорании
— Бывают периоды, когда такое возникает. Хочется все бросить, заниматься своими тремя детьми, проводить время с семьей… Но это никогда не связано с бездомными или умирающими пациентами. Это связано с чиновниками. В этом плане выгорание произошло давно и окончательно.
Я перестала писать письма в инстанции — кроме каких-то крайних случаев. И как правило, это письма страшно унизительные. Я не понимаю, как в госструктурах, отвечающих за социальные услуги, могут работать люди, которые ненавидят бездомных. В наших государственных приютах больные подразделяются на категории, как куры в магазине: инвалидов кормят три раза в день, какую-то другую группу — два раза, третью группу — один раз. Такого нет ни в одной стране мира!
Но вот в отношении больных и бездомных «выгорания» у меня нет. Я от них не устаю, они меня не отталкивают. Я их люблю, и они меня любят. Бывает только, что я хочу спать… Я нашла такой критерий: пока мне жалко этого человека и я его слушаю и жалею — тогда все еще нормально. Но если мне становится все равно, что он говорит, если я понимаю, что я просто на автомате его перевязываю, но уже не слышу — вот тогда мне надо пойти поспать.
(Интервью журналу «Фома«, июнь 2012)
О помощи Донбассу
— Нужды большие. Если блокада страны украинской армией не будет снята, то положение может ухудшиться.
Про людей — не скажу, что они голодают, но они мало и плохо едят. Зарплаты не очень большие. Зима есть зима, если своего огорода нет — ничего нет. Людям в войну очень плохо. Прибавьте к этому бесконечные обстрелы, которые по какой-то причине начались после того, как прошли выборы в США. За это время я побывала в Донбассе дважды: из-за разделительной линии стрелять начинают в шесть вечера, и не прекращают до утра — пятьсот, или больше снарядов… Очень напряженная ситуация в Горловке. Но люди не сдаются, люди живут — и им нужно помогать, соблюдая при этом правила, которые действуют во время войны.
(Комментарий для Милосердия.ru, 23 декабря 2016 года)
О вере
— Вера учит терпеть, когда видишь эти самые тяжелые смерти. Вот была нормальная семья — и за три месяца в ней остался один человек: раздавленный, подавленный. Я себя убеждаю в том, что так надо — для чего-то. И если мне непонятно, за что и почему с людьми такое происходит, то Богу уж точно это понятно. В этом единственное утешение. И это позволяет не опускать руки и работать дальше. Ведь если бы я могла для себя замысел о другом человеке по полочкам разложить, то какой смысл работать и помогать тем, кто оказался в тяжелой ситуации?
(Интервью журналу «Фома», июнь 2012)
https://www.miloserdie.ru/article/goryachee-serdtse-doktora-lizy/
26 декабря, 2016